Отрасль меняется

О СТРАТЕГИИ И ТАКТИКЕ

— Сергей Михайлович, за пять лет рыбной промышленности пришлось пройти через целый ряд серьезных испытаний. Это и пандемия, и санкции, и другие проблемы, с которыми столкнулась наша экономика. Какие ключевые события, которые будут влиять на отрасль в долгосрочной перспективе, вы бы выделили?

— Это было очень насыщенное время. Но знаете, что бы мне хотелось сразу подчеркнуть? Рыбная отрасль не должна превращаться в поле для постоянных экспериментов — это главное.

Сейчас многие, скажем так, основы, на которых строилось развитие рыбной промышленности, уходят в прошлое. Их перестают учитывать или трансформируют в иные подходы. Раньше использовался исторический принцип наделения правами на вылов. Но за последние годы вышло уже три федеральных закона, предусматривающих распространение аукционов и практики инвестиционных квот вылова. Трудно судить, правильно это или нет. Но я, как руководитель ассоциации, и в основном все члены нашего объединения выступали против отказа от исторического принципа распределения квот. Понятно, что нет, наверное, смысла жить прошлым: соответствующие законы в любом случае уже приняты. Но точно можно сказать, что изменения подходов к предоставлению прав на добычу приведут к монополизации в рыбной отрасли. Хорошо это или плохо? С одной стороны, у процессов укрупнения есть свои положительные стороны. Большие компании располагают хорошими финансовыми возможностями для развития. Но, с другой стороны, должна обеспечиваться конкуренция, и малый и средний бизнес — это тоже рабочие места для людей, это налоговые отчисления.

Когда принимался закон о втором этапе инвестиционных квот и крабовых аукционов, была заявлена защита интересов субъектов МСП через специальные положения. Для рыбных ресурсов механизм сохранения объемов более-менее понятен. А вот что касается малых и средних предприятий, занимающихся крабовым промыслом, то тут никакого алгоритма мы пока не видим. Если эта норма не будет реализована, получится, что все заявления о поддержке малого и среднего предпринимательства в отрасли, которые делались на парламентских слушаниях, на заседаниях согласительной комиссии по законопроекту, теряют смысл.

Цифровая маркировка рыбной продукции, «рыбные биржи»... Через какие только эксперименты не предлагают пройти предприятиям отрасли. И здесь порой приходится слышать парадоксальные вещи. Например, рыбаки говорят: «Нам не нужна биржа!» А биржевики уверяют: «Нет, биржа вам необходима!» Я так скажу: не надо решать за рыбаков!

Правила для работы должны быть прозрачными и долгосрочными. А сейчас этого нет. Как в таких условиях предприятиям просчитывать экономику, обеспечение рабочих мест? Второй этап инвестиционных квот предполагает строительство новых предприятий и судов, которые должны выпускать продукцию с высокой степенью переработки — филе, фарш, сурими. У меня и многих наших ассоциантов возникает вопрос: сбалансированное ли это решение? Куда должна направляться такая продукция? Если на внутренний рынок, то, боюсь, что будет перепроизводство. Потому что цена ограничивает покупательский спрос на такие товары. Получается, это продукты для экспорта. Но сейчас с экспортными операциями, расчетами — неясность. Представим, что зарубежные страны усилят ограничения, введут заградительные пошлины — «дайте нам неразделанную рыбу». Что тогда будет с этими предприятиями? Будем их перепрофилировать? Я не вижу, чтобы регулятор, экономисты предложили сегодня выверенный подход: сколько какой продукции требуется. Не получится ли так, что мы создадим предприятия, выпускающие товары, которые не востребованы на российском рынке и не могут попасть за рубеж? Не хочется, чтобы здесь повторилась ситуация, с которой пришлось столкнуться лесной отрасли: административным способом — через ограничения на экспорт необработанной древесины — ее ориентировали на производство продукции высокого передела, однако у рынков — и российского, и иностранных — запрос оказался другой; в итоге предприятия «просели». Повторения в рыбной промышленности нам не нужно.

— Отрасль, безусловно, меняется, а меняются ли при этом задачи, которые стоят перед рыбохозяйственными союзами и ассоциациями? Какими вы видите основные функции объединений в нынешних условиях? Может быть, пришло время сменить подходы в их работе? Объединяться союзам и ассоциациями или, наоборот, дробиться еще сильнее?

— Стратегические цели, которые выполняют отраслевые объединения, думаю, должны сохраняться. Это защита интересов членов союза или ассоциации, обеспечение благоприятной для них политики. Через отраслевые объединения обеспечиваются связь власти и бизнеса, коммуникация между ними. А вот тактика для достижения целей может меняться.

Число ассоциаций в регионах разное. Где-то таких объединений несколько, где-то — одно основное. В нашей ассоциации 36 предприятий, география их деятельности охватывает все районы промысла Хабаровского края. Я не сторонник какого-то искусственного, административного слияния ассоциаций. В зависимости от того, как работает аппарат организации, предприятие выбирает, вступить ли в ее ряды, защитит ли ассоциация его интересы.

Я возглавляю Ассоциацию предприятий рыбной отрасли Хабаровского края с ноября 2018 года. До этого пришлось поработать и в органах государственной власти, и на предприятиях. Ясно, что везде есть своя специфика. Когда я работал в правительстве региона, поначалу вообще считал, что общественные организации в отрасли не нужны. Точнее, нужны, только когда слаб орган государственного управления. Но потом понял, что заблуждался. И в 2010 году, будучи председателем краевого комитета рыбного хозяйства, выступил с инициативой о создании ассоциации. Региональные органы госвласти играют определяющую роль в выработке стратегии развития рыбохозяйственного комплекса на местах. Они также предлагают изменения федерального законодательства. Однако региональные органы власти не всегда могут проводить линию, не зависимую от той, что задают федеральные органы власти. И вот здесь как раз могут сказать свое слово отраслевые объединения. Ассоциации опираются на мнение своих членов, то есть на точку зрения непосредственно производственников. И если мы работаем в тандеме с региональными органами власти, то это помогает ускорить решение важных для рыбной отрасли края вопросов. А если есть поддержка ассоциаций других регионов, то можно разобраться и с более глобальными проблемами.

В целом хотелось бы усилить взаимодействие с краевыми властями, и сейчас выстраиваю свою работу, чтобы совместно с государственными органами продвигать определенные инициативы.

Я уже упомянул о тактике в работе отраслевых объединений. Так вот, полагаю, что здесь они должны не только выступать с теми или иными идеями, но и сопровождать свои предложения экономическими выкладками, расчетами. Голословные заявления на пользу репутации ассоциации не идут. Федеральные органы исполнительной власти — Минсельхоз, Росрыболовство — сегодня запрашивают четко сформулированные предложения, чуть ли не в виде положений проекта закона или другого правового акта. И для подготовки таких материалов нужно иметь в ассоциации очень сильный аппарат или привлекать экспертные организации.

— Это большая работа и затратная.

— Да, но если мы хотим, чтобы наши предложения принимали всерьез, то нужно предоставлять такие выкладки. И еще очень важно, чтобы ассоциации возглавляли профессионалы, имеющие опыт работы в рыбной отрасли. Если обратиться к примеру руководителей дальневосточных объединений, то все это люди, которые уже прошли очень хорошую школу. Владимир Галицын, до того как стать председателем Ассоциации добытчиков лососей Камчатки, трудился на посту министра рыбного хозяйства края. Георгий Мартынов, вот уже много лет возглавляющий Ассоциацию рыбохозяйственных предприятий Приморья, в 2000-х работал на руководящей должности в департаменте рыбного хозяйства Приморского края. Максим Козлов — бессменный лидер Ассоциации рыбопромышленных предприятий Сахалинской области — руководил Сахалино-Курильским теруправлением Росрыболовства. Здесь авторитет глав ассоциаций — это залог профессиональной работы всей организации.

— Ассоциации также информируют предприятия об изменениях законодательства, о совещаниях по вопросам отрасли и других важных мероприятиях. Эта функция остается или компании, в принципе, и сами хорошо во всем этом ориентируются?

— Я неслучайно работаю на различных площадках, призванных обеспечивать двустороннюю связь между госорганами и бизнесом: на мероприятиях Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, в Экспертном совете при Федеральной антимонопольной службе по развитию конкуренции в сфере рыбохозяйственного комплекса, Совете по вопросам агропромышленного комплекса и природопользования при Совете Федерации, Общественном совете при Амурской бассейновой природоохранной прокуратуре, краевом совете по предпринимательству, Общественном совете при краевом комитете рыбного хозяйства, региональном союзе работодателей. Высказываю позицию нашего сообщества, получаю обратную связь. Вхожу также в состав Общественной палаты Хабаровского края — ассоциация выносит на ее заседания вопросы рыбной отрасли. Наши представители работают в региональной комиссии по регулированию добычи анадромных видов рыб, в комиссиях по формированию границ рыболовных и рыбоводных участков. О протокольных решениях всех этих органов информируем членов ассоциации.

Сообщаем, конечно, об изменениях правовой базы, о мероприятиях. Делаем рассылку всей важной информации: наши ассоцианты должны владеть ситуацией, понимать, что происходит на региональном уровне, на уровне страны. Это особенно важно для удаленных уголков нашего края.

Мне кажется, участие в отраслевом объединении позволяет руководству предприятий изменить привычный угол зрения, овладеть большим объемом информации для принятия управленческих решений.

— Вы участвуете в работе Координационного совета рыбохозяйственных ассоциаций Дальнего Востока, причем с момента создания такой площадки. Почему возникла потребность в объединении сил с коллегами по Дальневосточному региону?

— Координационный совет у нас действует с 2020 года, и уже можно давать оценку его деятельности. Создание совета стало, я бы сказал, тактическим ходом для решения стратегических задач. Мы объединили опыт, знания и возможности руководителей ассоциаций разных регионов Дальнего Востока — Приморья, Сахалинской области, Камчатки, Хабаровского края, а также специализированных объединений.

Одним из первых вопросов, которыми занимался Координационный совет, стал законопроект об электронных торгах в рыбной отрасли и новых принципах распределения рыболовных участков для промысла. Тогда нам удалось привлечь внимание к угрозам выставления на аукционы РЛУ, на которых уже работают пользователи, поднять проблемы формирования региональных перечней участков.

Затем добились внесения изменений в правила назначения и проведения ветеринарно-санитарной экспертизы рыбной продукции: Минсельхоз России уточнил периодичность проверок икры-сырца, что тоже очень важно для дальневосточных предприятий.

Наши обращения и работа с госорганами помогли защитить компании, занимающиеся промыслом анадромных видов рыб, от наказания из-за непрохождения государственной экологической экспертизы. Ведь вообще непонятно, как в этом случае проходить ГЭЭ и зачем она в этой сфере нужна. А угроза привлечения к административной ответственности и распространения такой практики по всей стране была. Сейчас уже есть законопроект, который должен поставить точку в проблеме ГЭЭ и рыболовства. Планируется четко зафиксировать, что для промысла такая процедура не нужна.

Координационный совет выступил с инициативой проведения парламентских слушаний по законопроекту о втором этапе инвестиционных квот и крабовых аукционов. Мы добились того, что у предприятий появилось больше времени на работу по действующим договорам.

Наш совет сегодня имеет возможность мгновенно реагировать на изменения. Лично я, благодаря общению с коллегами, получаю много новой полезной информации, узнаю об опыте решения тех или иных проблем в других регионах. Наши встречи позволяют выступать единым фронтом по очень важным для отрасли вопросам. Результаты этой работы освещаются на Fishnews и в региональных СМИ.

Думаю, и отраслевые регуляторы — Министерство сельского хозяйства, Росрыболовство — могут использовать позицию, которую формирует совместно отраслевое сообщество разных регионов как аргументацию при работе с другими федеральными ведомствами.

О ПОДХОДАХ К РЕСУРСУ

— Вы участвовали в обсуждении на площадке Совета Федерации перспектив прибрежного рыболовства. Тема очень непростая. Пока рецепт помощи «прибрежке» так, похоже, и не нашли...

— У предприятий, которые находятся на побережье, играют роль градо- и поселкообразующих, должен быть доступ к ресурсу. Вот почему Магаданская областная дума выступила с предложением о введении «региональных квот». Мы его поддерживаем. Губернатор Приморского края Олег Кожемяко на «часе субъекта» в Совете Федерации в апреле также поднял тему прибрежного рыболовства. Ранее глава Приморья уже говорил, что региону необходима возможность регулировать какую-то часть «прибрежки». Тема сложная, но запрос на сырьевое обеспечение прибрежных территорий точно есть.

С 2019 года из законодательства исчезло разделение на промышленную и прибрежную квоты. При объединении той же подзоны Приморье предприятия нашего края потеряли объемы, доступные для освоения. Мы уже с вами об этом писали. Наши пользователи до объединения промрайона работали в режиме возможного вылова, а коллеги из Приморского края — с общим допустимым уловом. В итоге после изменений регулирования предприятия Хабаровского края лишились ресурса.

Наверное, с точки зрения федерального управления единое промысловое пространство — это удобно. Но, если говорить о защите интересов малого и среднего бизнеса, по крайней мере для Хабаровского края, возникли проблемы. Члены нашей ассоциации ставят передо мной этот вопрос, и я добиваюсь его решения. Хотелось бы, чтобы мы могли осваивать те объемы, которые были до объединения подзоны.

— Важный ресурс для предприятий Дальнего Востока — тихоокеанские лососи. На них квот нет, но вопросов тоже хватает. В плане лососевого промысла какие задачи сегодня стоят перед ассоциацией?

— Продолжаем заниматься вопросами сохранения и рационального использования кеты в бассейне Амура. Думаю, совместно с наукой мы найдем решения. Причем объективные, продиктованные не политическими факторами, а научными причинами. Подчеркну, что именно данные ученых должны быть здесь основой.

Есть вопросы по другим районам промысла. Так, необходима программа восстановления запасов тихоокеанских лососей, прежде всего горбуши, в подзоне Приморье. Вылов этой рыбы здесь достигает максимум 1 тыс. тонн, а ведь раньше объемы добычи доходили и до 10 тысяч. Нужно разобраться с причинами такого сокращения уловов. Что тут повлияло: браконьерство, другие антропогенные факторы, климатические факторы? Возможно, здесь надо усиливать работу по искусственному воспроизводству лосося, но, естественно, на научной основе.

Маргарита КРЮЧКОВА

Комментарии