Промысел лососей: почему не сбываются прогнозы?

 Сергей Вахрин, главный редактор сайта Рыба Камчатского края»: В минувшем году вылов тихоокеанских лососей оказался значительно скромнее, чем в предыдущие годы. Путину-2020 называют худшей за период с 2009 г. Наиболее тревожит снижение уловов самого массового промыслового объекта – горбуши. Причем, если на Сахалине уже, видимо, привыкли к последовательному сокращению численности ее нерестовых подходов, то наши камчатские рыбаки явно не были готовы к подобному развитию событий. При общем прогнозе около 240 тыс. тонн на Камчатки было выловлено чуть более 190 тыс. тонн. Причем ученые промахнулись и на восточном и на западном побережье полуострова. На Востоке рассчитывали добыть 83 тыс. тонн горбуши, а поймали лишь 19 тыс. тонн. На Западе планировали 78, а добыли 111 тыс. тонн.

Анатолий Николаевич, с учетом Вашего опыта ученого и управленца как можно охарактеризовать то, что происходит с запасами тихоокеанских лососей? На какие объемы вылова могут рассчитывать рыбаки в ближайшие годы?

Анатолий Макоедов. На современное состояние запасов тихоокеанских лососей, воспроизводящихся в российских реках, грех жаловаться. Приведу лишь несколько цифр. По данным официальной статистики, средние отечественные уловы горбуши, начиная с 1925 года составили примерно 100 тыс. тонн, а всех видов вместе – 170 тыс. тонн. Если же не включать в расчеты нынешний период сверхвысоких подходов, то цифры и вовсе окажутся на уровне около 75 и 120 тыс. тонн. Получается, мы сегодня вылавливаем лососей примерно в три-пять раз больше, чем добывали в среднем за предыдущие почти 100 лет. Наименьший отечественный вылов зафиксирован в 1972 году. Он составил всего 33,5 тыс. тонн. Зато в 2018 году взяли в 20 раз больше – 676 тыс. тонн.

С.В. Вроде бы нынешние уловы ощутимо превышают те средние значения, которые были названы. Однако все чаще и все с большей тревогой ученые говорят о неминуемом падении добычи. Происходят глобальные климатические изменения в океане. Из-за этого снижается выживаемость лососей при нагуле. Сокращаются уловы не только в российских рыбопромысловых районах, но и в Японии, и на Аляске. Неужели российским рыбакам в ближайшие годы действительно придется довольствоваться уловами около 150 тыс. тонн, а быть может и меньше? Насколько оправданы такие опасения?

А.М. Предстоящее сокращение объемов добычи тихоокеанских лососей, на мой взгляд, не должно быть столь значительным, как это следует из формального анализа статистики отечественного вылова. Лососевые стада, для которых в настоящее время страной происхождения выступает Российская Федерация, на протяжении истории облавливали не только наши рыбаки.

В период после окончания гражданской войны на Дальнем Востоке и до завершения второй мировой войны значительная (если не подавляющая) часть наиболее уловистых рыбопромысловых участков на Амуре, Северном Сахалине и Камчатке была передана в концессию японским рыбопромышленникам. В 1928 году между Советским Союзом и Японией была заключена соответствующая рыболовная конвенция.

До 1945 года государственные границы в дальневосточном регионе проходили иначе.

Значительные объемы лососей российского происхождения на основных путях их преднерестовых миграций возле Курильских островов промышляли японские рыбаки. В отдельные годы только нерки Япония добывала более 40 тыс. тонн, а кижуча – 16 тыс. тонн.

В рамках советско-японской конвенции о рыболовстве в открытом море в северо-западной части Тихого океана от 1956 года, японские рыбаки осуществляли активный дрифтерный промысел лососей российского происхождения. Уже в 1957 году японский вылов нерки вновь превысил 40 тыс. тонн. В той, или иной мере воздействие такого промысла на отечественные стада сохранялось до 2016 года.

Вероятно, поэтому в 1925-1970 годах средний вылов СССР составлял примерно 110 тыс. тонн, а Японии – почти 160 тыс. тонн.

В 1939 году на азиатском побережье был зафиксирован рекордный для ХХ века вылов тихоокеанских лососей – 518,4 тыс. тонн. На долю советских рыбаков пришлось лишь 15%, т.е. 77,5 тыс. тонн. Только в 2007 году тот рекорд смогли превзойти. Добыли 575,8 тыс. тонн. Причем российский вклад составил уже более 60% – 348,7 тыс. тонн. И это при том, что были очень хорошие возвраты искусственно воспроизведенной японской кеты.

Упомянутые примеры дают основания предположить, что средний вылов лососей российского (в современных границах) происхождения в 1925-1970 годах составлял не менее 250 тыс. тонн. Причем эта цифра относится исключительно к учтенному вылову. Фактические уловы, по-видимому, были выше на 20-30%.

Кстати, по мере ограничения доступа к стадам, воспроизводящимся в ныне российских водах, сокращались общие уловы Японии, а преобладающим объектом добычи с огромным отрывом даже от горбуши там стала искусственно воспроизводимая кета.

С.В. Значит мы не зря боролись за прекращение дрифтерного промысла лососей. Польза налицо.

А.М. Не хотел бы переходить на обсуждение этого вопроса. Отмечу лишь, что польза может наступить не как итог борьбы с тем или иным видом добычи, а как устранение негативных воздействий и злоупотреблений, которые такой промысел сопровождают. В таком контексте, вероятно, идеальных способов лова не существует вообще.

С.В. И все-таки. На какие объемы вылова тихоокеанских лососей могут рассчитывать российские рыбаки в ближайшем будущем.

А.М. Судя по всему, даже в случае сокращении лососевых запасов до наиболее неблагоприятных исторических состояний объемы добычи в неурожайные годы вряд ли окажутся ниже 140-150 тыс. тонн, а в урожайные – менее 220-250 тыс. тонн. Соответственно, среднегодовые уловы в таком случае составят около 200 тыс. тонн. Однако в ближайшие 5-10 лет объемы вылова, скорее всего, будут превышать упомянутые значения на 100-120 тыс. тонн.

С.В. Росрыболовство обозначило для лососевой путины 2021 года почти 360 тыс. тонн возможного вылова на Камчатке и около 460 тыс. тонн по всему Дальнему Востоку. Последняя цифра, как минимум на 90 тыс. тонн больше верхнего предела, обозначенного Вами. Выходит, прогноз на предстоящую путину опять завышен?

А.М. Мои предположения носят исключительно умозрительный характер. Они основаны на той информационной базе, которая лежит на поверхности. Исследователи, непосредственно формирующие прогнозные материалы, естественно, оперируют иной базой данных, не находящейся в свободном доступе.

Однако, если все-таки сопоставить наши оценки, то различие между ними составит менее 30%. То есть лежит в допустимых пределах погрешности прогнозирования.

С.В. Как бы то ни было, рыбаков интересует прогноз для тех районов, где они работают, а не средняя температура по больнице. В прошлом году погрешность в целом для Камчатки была вроде бы не велика – чуть более 20%. Однако для каждого рыбопромыслового района в отдельности картина выглядит совершенно иначе. Отклонения прогнозов составили для Востока 77%, а для Запада – 42%.

Что вообще происходит с прогнозированием? В минувшем году наука свои ошибки объяснила тем, чтопричиной увеличения смертности тихоокеанских лососей в период зимовки 2019–2020 годов были сокращение площадей нагульных акваторий, а также качественная и количественная перестройка планктонных сообществ. Такая информация была размещена на официальном сайте ВНИРО. Получается, где-то там в труднодоступных районах Мирового океана в любой момент могут произойти какие-то непредвиденные события, которые приведут к полному исчезновению тех мальков, которых ученые в избытке насчитали при проведении ската из наших рек? Зачем же мы тогда государство тратит деньги на береговые исследования?

А.М. Таких зачем несметное количество. Почему-то ошибки прогнозирования вызвали такую бурную реакцию только после минувшей путины. На упомянутом Вами сайте ВНИРО была размещена информация, свидетельствующая о том, что за последние 17 лет в 35% случаев различия между прогнозами общего возможного вылова и фактом превышали допустимый уровень. Напомню, что в советское время верхним пределом погрешности было 20%. С такой меркой несоответствующими оказались прогнозы в 53% случаев.

Не лучше ситуация с прогнозированием общих объемов возможного вылова тихоокеанских лососей применительно к отдельным рыбопромысловым районам. В 2018 году отклонения превысили 30%-ный уровень в 53% районов; 20%-ный – в 82% районов. В 2019 году, соответственно, в 35% районов и в 59% районов.

По основным промысловым видам отдельных рыбопромысловых районов цифры еще более удручают.

С.В. Получается, рыбаки на лососевых путинах чаще всего оказываются без приемлемого прогнозного обеспечения. И с чем это связано?

А.М. Здесь целый комплекс очевидных и не слишком очевидных причин. Их можно обсуждать бесконечно долго, но вряд ли это принесет какие-либо позитивные результаты. Остановлюсь лишь на одном моменте, который наиболее сильно влияет на результаты прогнозирования.

С.В. Вероятно, речь пойдет о недостаточном финансировании рыбохозяйственных исследований?

А.М. Не угадали. В настоящее время основной объем вылова тихоокеанских лососей (прежде всего, горбуши и кеты) обеспечивают морские ставные невода. Исследования, выполненные в свое время на восточном побережье Камчатки, позволили установить, что уловы горбуши и кеты в ставных морских неводах, до 80% могут формировать производители, родившиеся не в тех реках, возле которых они были пойманы.

Характеристики выборок, взятых из морских ставных неводов, с высокой вероятностью окажутся не пригодными для характеристики по тем же самым признакам природных совокупностей, воспроизводящихся в бассейнах рек, возле которых расположены невода. Опираясь на полученные таким образом данные, в принципе невозможно сформировать адекватные представления о закономерностях изменения численности лососевых стад. Следовательно, сам подход к сбору материалов из смешанных прибрежных уловов изначально существенно снижает точность прогнозных оценок возможного вылова тихоокеанских лососей. Никакое математическое моделирование не сможет исправить исходные погрешности.

Методы и методики сбора материалов для формирования прогнозов принципиально не изменились за последние 60-65 лет, тогда как научные знания о популяционной биологии тихоокеанских лососей значительно расширились. Применяемые до сих пор подходы к прогнозированию, выполнив свою историческую миссию, в значительной мере исчерпали себя.

Необходим переход на новый уровень соответствия между существующими теоретическими представлениями в области популяционной биологии основных промысловых видов тихоокеанских лососей и практикой прогнозирования численности их нерестовых подходов.

Не буду далее углубляться в рассуждения на эту тему, поскольку они вряд ли будут интересны тем, кто не обладает соответствующими базовыми знаниями.

С.В. Анатолий Николаевич, на нашем сайте в библиотеке размещены Ваши работы, в которых Вы обсуждаете преимущества организации промысла лососевых по принципу один водоем – одно стада – один пользователь. При формировании в 2008 году реестра рыбопромысловых участков регионы пошли иным путем. Последующий период времени ознаменовался чередой рекордных путин. Не означает ли это, что действующий принцип формирования рыболовных участков вполне пригоден для успешного ведения лососевого хозяйства?

А.М. В 2017-2019 годах мне довелось поработать на Сахалине и получить дополнительный практический опыт в плане регионального рыболовства. Наблюдая за лососевым хозяйством Сахалинской области, я еще больше убедился в том, что у организации промысла лососевых по принципу одно стадо – один пользователь другой альтернативы нет.

Как известно, минимальная рентабельность на лососевой путине возникает при вылове около 100 т на один морской ставной невод. Следовательно, в Сахалинской области, где после 2008 г. рыбаки получили законное право на установку почти тысячи неводов, минимальным уровнем вылова следует считать 100 тыс. т. При нынешнем состоянии численности горбуша и кета не смогут в обозримой перспективе обеспечивать там такие уловы. То есть даже минимальная рентабельность, которая вряд ли интересна рыбопромышленникам, оказывается под большим вопросом. По-видимому, ближайшие ориентиры сахалинских рыбаков будут находиться в пределах 30-70 тыс. тонн. При этом все более будет возрастать доля Курил. На 2021 г. для Сахалинской области обозначен прогноз возможного вылова 45 тыс. т. Для эффективной работы на таких объемах достаточно полсотни морских ставных неводов. А что же делать с остальными?

По сведениям ученых, в Сахалино-Курильском регионе воспроизводится около десяти стад горбуши. По-видимому, примерно столько же здесь и локальных популяций кеты. Лишь примерно половина стад горбуши в настоящее время не утратила промыслового значения. У кеты таких природных стад одно-два. При этом в последние лет десять в путинах были задействованы около 250 юридических лиц. Здесь даже комментировать ничего не надо. И так все понятно. Поэтому в прошлую путину более половины участков были не задействованы. Процесс будет нарастать. Все побережье поделено между пользователями рыболовных участков. Возможный вылов составляет десятки тысяч тонн, а промысел все более и более сворачивается. Это ли не вопиющий пример неправильного подхода к организации лососевого промысла.

Государству, как собственнику водных биоресурсов, придется либо объявлять мораторий на промысел сахалинской горбуши при допустимом ее вылове на уровне около пяти тыс. тонн, либо вносить коррективы в сложившуюся практику лососевого хозяйства. Вряд ли сахалинский пример следует считать уникальным.

С.В. Спасибо большое, Анатолий Николаевич!

Комментарии