Интервью с заместителем Председателя Правительства, Министром рыбного хозяйства Камчатского края В.М. Галицыным

Г.В.: Сергей Иванович, не правильно будет акцентировать внимание на мне, как на руководителе…

В.С.: Хорошо, согласен, меняем вопрос: расскажите о том, где мы эту радость и гордость за рыбацкую Камчатку почувствовали и испытали все...

Г.В.: Главное Сергей Иванович , когда есть позитив для всей отрасли и когда это настроение разделяют все. Я по натуре не пессимист, я оптимист, реалист.

И кто бы что не говорил , позитива в рыбной отрасли в последние гораздо больше, чем негатива. Негатив , он был всегда и от него никуда не уйдешь. К сожалению, в свое время "пропиаренное" некоторыми руководителями федеральных органов власти на дальнем востоке отношение к рыбаку, как к браконьеру, отчасти сохраняется и сейчас. И это не правильно. Не правильно в принципе. Безусловно, есть среди рыбаков и браконьеры. Но это не большинство. А подавляющая часть рыбаков - это честные открытые люди, болеющие за свое дело, за край в котором живут и работают, это настоящие труженики моря.

Так вот об оптимизме. Несмотря на то что в 2013 году уловы по Камчатскому краю упали относительно предыдущего года и мы практически вернулись к уровню освоения 2008 года, все равно 874 тысячи тонн добытых водных биоресурсов (квотируемых и не квотируемых) - это очень высокий показатель -лучший по стране. Напомню что 2013 году объем добычи упал в целом по России разным причинам. К объективным причинам я отношу снижение общедопустимых уловов в целом. Нет, например, тех подходов тихоокеанских лососей, которые присутствовали у нас в течение последних 4-5 лет. Но это природа - с ней не поспоришь по определению. К сожалению, все хорошее, в том числе и связанное с массовыми подходами лососей, заканчивается. В 2008 году Камчатка показала вылов почти в 840 тысяч тонн, а потом 933 тысячи, миллион семнадцать тысяч, миллион сорок восемь тысяч - пик был в 2011-2012 годах, когда камчатские рыбаки поймали более миллиона тонн, вернувшись фактически к результатам до перестроечного периода - к результатам советской эпохи.

Это впечатляет, хотя основной прессинг российского рыболовства приходится теперь на российские ресурсы в территориальном море, внутренних морских водах и исключительной экономической зоне Российской Федерации, тогда как в советском прошлом значительная часть ресурсов добывалась российскими рыбаками за пределами экономической зоны СССР, в экономических зонах других государств, открытой части Мирового океана. И эта ниша пока для нас недоступна. Ведь за прошедшее время многое поменялось, принципиально изменилось отношение многих государств к рыбалке иностранного флота в своих водах…

В.С.: Прозрели многие…

Г.В.: Конечно. Времени прошло достаточно много. Мы сейчас мы живем в совсем в другом мире в другом государстве.

Нам необходимо в том числе снова развивать присутствие российского рыбопромыслового флота за пределами экономической зоны Российской Федерации в открытых водах Мирового океана , в экономических зонах других государств, как было прежде еще при Советском Союзе. Вы наверное помните как еще относительно недавно целые флотилии Камчатский судов вели экспедиционный промысел за тысячи миль от родных берегов, но как говориться и что было то прошло… и прежде всего необходимо чтобы нас туда снова пустили, ведь за прошедшие 20 лет практически все наши позиции были отданы и их занял флот других государств. Нужна системная и большая работа. Необходим современный крупнотоннажный флот и еще многое, многое другое. Но как говориться дорогу осилит идущий. Уверен что политика реализуемая нашим государством в данном направлении будет иметь положительные результаты и у российских в том числе камчатских предприятий появится возможность занять свою нишу в мировом рыболовстве. Жаль конечно упущенного и в ближайшие годы Китай с его 60 миллионами тонн ежегодного вылова мы к сожалению не догоним.

В.С.: Не догоним в целом, но в чем-то своем может и перегоним?

Г.В.: Здесь, действительно, есть свои перспективы. Например, в отношении лососевой аквакультуры у нас есть очень интересный, на взгляд специалистов, проект. И для его реализации у Дальнего Востока и Камчатки в частности есть уникальные возможности. Но это весь тема требует отдельного разговора и я предлагаю вернуться к нему чуть позже.

Что же касается позитива на сегодняшний день, о котором мы говорим, только в период с 2008 года на Камчатке построено 16 современных рыбоперерабатывающих заводов.

В.С.: То есть это прямой результат закрепления рыбопромысловых участков и долей на вылов рыбы?

Г.В.: Да, это так. Государству даже не пришлось предоставлять рыбакам значительной финансовой господдержки, нужно всего лишь было определить четкие и ясные "правила игры". И рыбаки поверили в эти правила и приняли их. А доверие как говорится дорого стоит.

И сейчас я очень надеюсь на то, что и в этом направлении системная политика государства по поддержке рыбной отрасли и рыбаков будет продолжена. То есть на уровне обоюдного доверия. Почему я употребляю слово "надеюсь", а не "уверен"? Потому что те предложения и их обсуждения, которые мы сейчас слышим, например, от Федеральной антимонопольной службы - об изменении исторического принципа закрепления квот, о "квотах под киль" - позитива и веры не прибавляют. Люди очень тревожно реагируют на эти слухи. И мы отмечаем, что уже снова (как во времена рыбных аукционов) начинается определенная стагнация в инвестициях в региональный рыбохозяйственный комплекс. Рыбопромышленники и все, с кем они связаны цепочками общего бизнеса, не понимают, почему на федеральном уровне появляются, а главное обсуждаются все эти разрушительные для отрасли идеи пересмотра базовых основ успешного в последние годы развития рыбохозяйственного комплекса страны. И хотя, впереди еще четыре года до нового закрепления долей и пятнадцать лет - по рыбопромысловым участкам, но камчатский рыбохозяйственный комплекс уже сейчас ощущает определенные негативные последствия воздействие этих идей по пересмотру базовых принципов.

А ведь на 3-м съезде рыбаков России все - и представители бизнеса, рыбацкой общественности и представители власти рыбацких субъектов РФ единогласно проголосовали за то, чтобы исторический принцип не менялся, а квоты были закреплены на долгосрочный период.

Потому что закрепленные за пользователями доли квот - это такой мощный ресурс, который по достоинству к сожалению, так еще и не оценен в том числе и нашим государством. Вопрос об оценке стоимости квот как нематериального актива так до сих пор не решен, хотя на этот счет еще в 2010 году были прямые поручения Правительственной комиссии по развитию рыбохозяйственного комплекса страны.

Понятно, что доли квот - это не материальный актив. Его пощупать нельзя. И стоимость конкретных долей определяется целым рядом показателей в том числе: сроком действия договоров, значимостью промысловых объектов, ОДУ для этих объектов на перспективу, районом промысла, рыночной стоимостью продукции и так далее и так далее. При этом рыбаки -давно и весьма выгодно для себя торгуют долями, скупают их, используя тот законный путь по купле-продаже бизнеса, который определен законодательством. Но почему бы и самому государству не поучаствовать в этом процессе, определив, наконец, значимость долей, как нематериального актива, взяв на себя регулирование этого процесса и развязав таким образом руки самих рыбаков. Сделав процесс открытым, отслеживаемым и подконтрольным государству.

А самое главное - это позволило бы рыбному бизнесу использовать доли квот в том числе как при кредитовании.

То есть государство, долго вынашивая идею наделения рыбаков долями и рыбопромысловыми участками и приняв, в конце концов историческое решение по их долгосрочному закреплению, неожиданно остановилось на полпути.

Мы видим, что, по крайней мере, что для Камчатки решение о долгосрочном закреплении уже принесло целый ряд позитивных системных изменений в рыбохозяйственном комплексе края. Закрепление долей на 10 лет и рыбопромысловых участков на 20 лет позволило инвестировать в этот комплекс большие деньги. 12,7 миллиардов рублей было вложено в прибрежный рыбопромышленный комплекс за последние 6 лет. Это только те деньги, которые были показаны по статистике. Но многие предприятия, проходя различные частичные этапы модернизации производства, то есть, также инвестируя в развитие производства, не показывали этих средств, не отчитывались, считая это текущим рабочим моментом. Таким образом фактическая сумма инвестиций по Камчатке однозначно выше. А результат этих инвестиций таков - дополнительно более трех с половиной тысяч тонн готовой продукции ежесуточно, дополнительно тридцать тысяч тонн холодильных мощностей и плюс около двух с половиной тысяч рабочих мест на побережье . В первую очередь конечно, речь идет о развитии береговых мощностей ориентированных в основном переработку тихоокеанских лососей.

То есть, при сохранении прежних, в целом благополучных для развития отрасли условий, как это было в период с 2008 года, камчатская рыбная промышленность может поступательно двигаться вперед (как двигалась все эти годы).

Если, например, сравнивать этот период в отношении изменения пропорций переработки лососей на берегу и в море, то и здесь как говориться на лицо весьма серьезные прогрессивные позитивные изменения. Так например на Западной Камчатке общий объем лососей переработанный на берегу в период путины увеличился почти в два с половиной раза. Таким образом соотношение морской и береговой переработки изменилось в корне. И на сегодняшний день, отдельные районы на побережье полуострова в период путины могут обойтись без морской переработки. Другой вопрос - необходимо ли это? Ведь в момент залповых подходов лососей к побережью задача максимально переработать выловленный ресурс и если берег обеспечен рыбой на 100 процентов то почему не дать работу флоту, ведь это наш российский флот и в первую очередь большинство судов принадлежащих камчатским предприятиям на которых в основном работают камчатские рыбаки.

В.С.: Флот нужен еще, наверное, и затем чтобы снять пик нагрузки - справиться с валом рыбы, той же горбуши, которая может обрушиться на побережье в таком количестве, что и не снилось?

Г.В.: Да, такая проблема существовала и существует. Мы все помним, что произошло с западнокамчатскими реками в начале восьмидесятых готов прошлого века, когда ни берег, ни море не могли справиться с тем, действительно, валом рыбы, который пришел к западному побережью Камчатки. И мы помним последствия того катастрофического (по сути экологического) бедствия - запасы горбуши восстановились только через десятки лет , а береговая рыбоперерабатывающая инфраструктура сохранилась только потому, что рыболовецкие предприятия на побережье занимались прибрежным рыболовством и рыбоперерабатывающие заводы смогли выжить за счет белорыбицы .

Но ведь мало кто знает, что практически подобная ситуация случилась у нас в Карагинской подзоне в 2011 году. Очевидцы рассказывают, что нерестилища некоторых основных промысловых рек были забиты сненкой (погибшей рыбой) и высота слоя из мертвой рыбы достигала 40 сантиметров.

В.С.: И это, наверное, главная причина срыва лососевой путины в Карагинской подзоне через два года - в 2013 году, когда рыба пришла только в южные реки Карагинского района от Ивашки до Уки. Теперь понятно и почему не пострадали южные реки - есть научные исследования, которые объясняют этот феномен - южная карагинская рыба идет в едином горбушевом стаде с севера на юг и, таким образом, северные невода облавливают не только свою, но и южную - проходную - рыбу. И промысловый пресс, не сумев снять нагрузку с северных рек, куда обрушился основной вал, все-таки проредил южное стадо и результат превзошел ожидания - только там и была настоящая рыбалка в 2013 году. Это мнение бывшего директора КамчатНИРО Сергея Георгиевича Коростелева.

Г.В.: Сегодня у науки есть в том числе и другое объяснение - в 2012 году во время ската молоди (а скат по всем рекам был, по данным учета на очень высоком уровне) в морском прибрежье температура воды была аномально низкой , вы наверное помните что лед в Карагинском заливе стоял чуть ли не до середины июня. Что безусловно отрицательно сказалось на корморвой базе и как следствие негативным образом отразилось на выживаемости скатившегося малька.

В.С.: Но реперная река - река Хайлюля - по которой определяется средний скат молоди карагинских лососей, находится именно в южной части ареала, поэтому, вероятно, и определен в целом хороший скат молоди и на северных реках (это как средняя по больнице температура в 36,6 градусов ). А температуры морской воды были примерно одни и те же, что на юге, что на севере… Но, извините, я сам отвлекся и вас отвлек от основной темы.

Г.В.: Да, если бы у нас рыба шла ровно, из года в год примерно в одних и тех же объемах, сроках и условия, то береговые рыбоперерабатывающие предприятия сегодня могли бы совершенно спокойно планировать свою деятельность и самостоятельно переработать весь этот объем рыбы, но как говориться чудес не бывает.

В этом году рыбаков неожиданно и приятно удивил большой объем вылова горбуши в Карагинской подзоне, какого в общем то не ждали, так как год считается неурожайным для восточного побережья - 24,5 тысячи тонн - и берег легко с этим справился, не ожидая особой поддержки с моря. Хотя горбуша подошла неровно - где-то в больших объемах и сразу, где-то практически не подошла, но на юге Карагинской подзоны реках - Ука, Дранка, Русаково Хайлюля-ее действительно, снова было больше, что заставляет задуматься о некоторых тенденциях в подходах основного промыслового объкта.

И еще несколько слов о переработке. В последние годы много компаний в том числе на восточном побережье полуострова вложились в развитие производства так например компания "Восточный берег", инвестировала в свой новый завод миллиард рублей. И, конечно же, для нее очень важна стабильность на лососевом промысле. Отличный новый завод у "Коряморепродукта" при этом они ведут просто огромную экспериментальную полномасштабную работу по переработке лососевых отходов, инвестировав значительные средства в инновационные технологий по переработке лососевых отходов. А ведь это огромнейшая и острейшая проблема всей береговой рыбацкой Камчатки - покончить навсегда с так называемыми "рыбными свалками". И, пользуясь случаем, как человек курирующий вопросы экологии и охраны окружающей среды, в очередной обращаюсь к своим коллегам рыбопромышленникам- экономить деньги на экологии недопустимо, Наверное не за горами то время когда будут закрываться предприятия, которые работают по старинке и выбрасывают рыбные отходы на свалку. С этим мы должны покончить раз и навсегда. Ведь люди имеют право на благоприятную, безопасную окружающую среду. Берите пример с тех, кто уже осознал требования дня и приступил самостоятельно или по соглашению с другими предприятиями (в складчину) к разработке и внедрению тех технологий переработки отходов, которые наиболее эффективны на местах. Коллеги не ждите, когда в двери вашего завода постучится прокурор…

Но вернемся к береговым перерабатывающим предприятиям. Весьма важным и значимым для нас является Озерновский береговой комплекс - включающий в себя в том числе мощнейшие современные рыбоперерабатывающие заводы ООО "Витязь-Авто" и РКЗ-55. В этом году был введен в действие и начал в полном объеме выпускать продукцию самый современный завод принадлежащий компании Озерновский РКЗ№ 55 - общий объем инвестиций на сегодня составил почти 1,2 миллиарда рублей. В планах у компании до 2015 году дополнительно вложить в модернизацию еще 800 миллионов рублей.

В.С.: Владимир Михайлович, а это много или мало по сравнению с рыбной отраслью России в целом? Может у нас считают на рубли, а там - на миллиарды долларов?

Г.В.: Сейчас приведу некоторые цифры. В 2012 году на одном из совещаний в Миндальвостокразвития, кто-то из докладчиков от Министерства приводя данные по инвестициям в рыбную отрасль по Дальнему Востоку в целом, называл цифру порядка восьми миллиардов рублей. Так вот шесть из них тогда уже были вложены камчатскими предприятиями. Затрудняюся сказать о конкретных показателях по Дальнему Востоку на сегодня. Но думаю, что скорее всего пропорция принципиально не изменилась при этом напомню что за период с 2008 по 2013 год на Камчатке инвестиции в модернизацию в основном береговой рыбоперерабатывающей инфраструктуры составили более 12, 7 миллиардов рублей. И эти цифры инвестирования по рыбной отрасли на Камчатке самые значительные по стране.

Хотелось бы особо отметить - что бы не случилась, как бы не изменилась рыбацкая фортуна, береговые заводы - это не флот, который можно перегнать в любую точку Мирового океана. Заводы - это надолго, это навсегда. Они останутся на территории и именно они будут, в первую очередь, давать рабочие места, тем, кто живет на этой территории - жителям береговых поселков.

Даже в самом худшем случае, если компания, владеющая заводом, перерегистрируется в другом субъекте Федерации, завод все равно останется на Камчатке и здесь будет работать местное камчатское население, получать зарплату, кормить семьи. На севере края все эти заводы, по сути, поселкообразующие и являются основой для жизнедеятельности всего населения, а не только тех, кто на этом предприятии трудится. Чего не коснись - техники, транспорта, дизель-генераторов, котельных… - все это служит в общих интересах всего населения.

Рыбохозяйственный комплекс Камчатки всегда был, есть и я, уверен, всегда будет. Какие бы новые перспективные направления хозяйственной деятельности не появлялись бы на полуострове. Рыба для нас, камчатцев, - это основа основ всей нашей жизни.

Именно береговая рыбопереработка закрепляет на берегу население нашего полуострова. Других реальных стимулов нет, и я их в ближайшей перспективе пока не вижу.

Рыба всегда держала этих людей, из-за рыбы, в основном, и возникли эти поселки. И теперь то же самое: будет работа у этих людей - будет желание и оставаться жить на Камчатке.

То есть будет развиваться береговая инфраструктура - будет развиваться и сам берег, будут нормально жить люди.

И я вижу, что это у нас получается.

Это что касается позитива или, как говорите вы, удач.

И вот для того, чтобы удачи не падали с неба, а создавались на земле, есть у нас один проект, который может сделать эту удачу постоянной, если удастся претворить его в жизнь. Но для этого одной только удачи мало - нужен целый комплекс условий, обеспечивающих благополучную реализацию проекта, нужны четкие, ясные, понятные и прозрачные правила игры для всех "игроков", участвующих в процессе реализации проекта, необходима четкая, ясная и одинаково понятная для всех нормативная база…

В.С.: Вы так издалека заходите…

Г.В.: Что же делать, если этот проект вызывает самую неоднозначную реакцию общественности. Ведь речь идет о большом лососевом проекте в разделе "Аквакультура". Вот вы говорили о том, что мы можем перегнать Китай. Попробуй его перегони, когда он добывает более шестидесяти миллионов тонн рыбы и морепродуктов, из которых более сорока миллионов ему дает аквакультуры.

Но у Китая нет тихоокеанских лососей. Нет - потому что в Китае нет соответствующих условий для его воспроизводства. И даже если такие условия создать - это будет искусственное садковое воспроизводство по типу норвежской семги или чилийского кижуча, не больше.

На Дальнем Востоке России, как в США и Японии имеются уникальные возможности для пастбищного промышленного лососеводства. И этим умело пользуются те, кто понимает в этом вопросе толк. В первую очередь Япония и США. Из семисот ЛРЗ, ориентированных на океанские лососевые пастбища Северной Пацифики, России принадлежит лишь жалкая часть - 56 (примерно 350 заводов имеется в Японии и 300 - в США). При этом известно, что одним из самых самым перспективных и "благодарных" в отношении возврата объектом лососеводства является кета. Так например Япония ежегодно добывает, практически не имея естественных популяций , до двух ста пятидесяти тысяч тонн кеты искусственного происхождения. Очень высокие "урожаи" аквакультурных лососей получают и на Аляске. Есть отличные примеры и на Камчатке, так каждый год фиксируется значительная численность возврата искусственной кеты воспроизводимой на Паратунском рыбоводном заводе.

Но, думаю, что это тема для отдельного разговора…

В.С.: Спасибо, Владимир Михайлович. Я непременно воспользуюсь новой возможностью для нового разговора.

Рыбак Камчатки

Комментарии